Пресс-конференция Президента ПМР Вадима Красносельского в преддверии 34-й годовщины образования ПМР (стенограмма)

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Добрый день, уважаемые представители средств массовой информации – главные редакторы, журналисты, приднестровцы, гости. Думаю, диалог у нас получится интересный – вопросы на актуальные темы как жизни в Приднестровье, так и за пределами нашей республики. Как обычно, неудобных вопросов не бывает. Что вы считаете нужным, что вас беспокоит – пожалуйста, спрашивайте. Я выскажу свое мнение по тем или иным процессам, в том числе геополитическим. Пожалуйста, вам слово!

Виктор Савченко, Первый приднестровский телеканал:

Вадим Николаевич, добрый день. С наступающим Днём Республики Вас. Первый вопрос, который хочется задать, касается безопасности. Это то, что больше всего беспокоит приднестровцев. Мы видим, что вокруг нас постоянно вспыхивают или обостряются конфликты. Вообще, как будто бы в сегодняшнем мире уже не модно решать мирным дипломатическим путём проблемы. Делается это, к сожалению, иначе. Наши соседи постоянно вооружаются, и это не секрет. Какое-то вооружение ввозится открыто, какие-то военные самолёты постоянно приземляются, а может быть, что-то ввозится ещё и тайно, то, о чём мы не знаем. Ружьё, которое повесили на стену, должно рано или поздно выстрелить. А в Стратегии национальной безопасности Молдовы, насколько я понимаю, прямым текстом теперь написано о том, что российские миротворцы и Приднестровье – это враги или угроза. В общем, к чему нам готовиться? И насколько высока опасность повторения вооружённого конфликта?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Объёмный вопрос. То, что происходит вокруг нас, я называю только одним словом – катастрофа. Я не скрываю своего мнения. Глубоко убеждён, что любую войну можно, в принципе, не допустить. Практически любую войну. За маленьким исключением. Естественно, для этого надо вести диалог. Какой бы он ни был сложный. Вообще, диалог вести трудно. Отстаивать мир тоже очень сложно. Но тем не менее войну остановить в ряде случаев невозможно в ближайшей перспективе. А война – это смерть, это разрушение, это упадок, это деградация населения, проживающего на тех или иных территориях. Это правда. Война, боевые действия в Украине, я думаю, должны были многих отрезвить. Те, кто, слава богу, не вошёл, скажем так, стороной конфликта, могут посмотреть, что такое война, и сделать вывод, а надо ли это, допустим, Молдове, а надо ли это Приднестровью. Ну конечно же не надо. Я всё-таки верю в здравый смысл руководства, сегодняшнего руководства Молдовы, в то, что они искренне не хотят войны. Я верю в это. Вооружаются? Ну что ж. Мы тоже отслеживаем все эти процессы, смотрим, какое вооружение получают – летальное, нелетальное, какого свойства – наступательного, оборонительного, и так далее. Делаем свои выводы на этот счёт. Я вам скажу так: если кругом война, то было бы странно, если бы то или иное государство не вооружалось, имея такие возможности. Понимаете? Вот это было, наверное, странно на самом деле. Но какое оружие приобретается, на какие цели, какие подразделения формируются – это уже совсем другой вопрос. И этим вопросом тоже занимаются. В целом я убежден, что все-таки здравый смысл восторжествует, и как руководству, так и народу Молдовы война не нужна. Нужны переговоры, о чём, в принципе, я постоянно говорю.

Игорь Авренев, ТСВ:

Вадим Николаевич, буквально на этой неделе Президент Украины заявил о том, что газовый контракт с Российской Федерацией не будет продлен и российский газ через Украину не будет поступать дальше. Всем известно, что мы получаем российский газ через территорию Украины. В Молдове молдавские политики начали готовиться к кризису и комментировать ситуацию. А что у нас? Какие варианты ждут нас?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Вопрос газа, энергетики интересует всех. Это основа любой экономики, основа жизни. Идут переговоры, идет работа. Она идет практически постоянно – в режиме онлайн. Нет такого дня, чтобы я не занимался этим вопросом, не давал указания, не говорил бы с людьми соответствующими и так далее.

У нас есть два пути поставки газа в республику: через территорию Украины и второй – через Республику Молдова, через Каушанскую ГИС. Эта труба также заходит к нам и питает Приднестровье. Этой трубы достаточно для обеспечения всех потребностей Приднестровья и на обеспечение контрактных обязательств Днестровской ГРЭС перед своими потребителями – как внутренними, так и внешними. Естественно, это хорошо, когда есть два канала. Они проверены. Боевые действия на территории Украины осложняют этот процесс. Конечно, есть риски определенные, но тем не менее я убежден, что решение будет найдено. Положительное решение.

Александр Лагутин, РИА «Новости»:

Вадим Николаевич, буквально накануне молдавский вице-премьер по реинтеграции Олег Серебрян заявил, что процесс реинтеграции очень ускорился, вскоре он еще быстрее пойдет. Как Вы оцениваете сейчас ситуацию в переговорном процессе? Что можно ожидать в преддверии предвыборной кампании? Будут ли какие-то подвижки или, наоборот, все заморозится? Что мы в итоге хотим от переговоров с Молдовой?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

К сожалению, Олег Серебрян себя не проявил ярко на этом переговорном треке. Я от него ожидал большего, честно говоря. Я помню, он «ярко» себя проявил, когда предложил прописывать «Приднестровье» с маленькой буквы. Это «достижение» помню, чего-то большего в памяти не осталось. Я оптимизма в части интеграции, реинтеграции не испытываю. Чтобы интегрироваться, надо друг друга понять, быть ближе, договариваться по определенным вопросам. Я думаю, это все предвыборные моменты. Надо что-то заявлять в угоду статистики – не народа, а статистики. Понимаете? Предвыборные проценты: за, против и так далее. Люди реагируют, политологи за этим внимательно наблюдают, эти заявления, в принципе, идут.

На самом деле, переговоров нет, к сожалению. Нормальных переговоров нет. Нет формата «5+2», нет пока встреч «1+1». Виталий Игнатьев и Олег Серебрян – это не «1+1», это встречи политических представителей. Они идут. Буквально вчера такая встреча была. Она не была публичной, но секретов мы не делаем. Обсуждались актуальные злободневные вопросы, которые касаются жизни и Молдовы и Приднестровья. Помимо господина Игнатьева и господина Серебряна, там были иные лица, должностные и не только, консультанты, которые отвечают за то или иное направление в наших взаимоотношениях. Что касается формата «5+2», я напомню, что именно Молдова пыталась его похоронить в 2019 году, сорвала подписание, потом пандемия, потом боевые действия. Все в один голос говорят, что невозможно. Да нет, все возможно. Отговорка хорошая, удобная очень. Переговоры о мире всегда возможны. Это надо принимать как аксиому.  Вопрос желания – есть или нет. Пока – нет. Возможны ли мои встречи с первыми лицами Молдовы? Я их не исключаю на сегодняшний день. Я открыт – пожалуйста. Надо? Они вполне возможны. У нас есть повестка, в том числе и мир, и безопасность, и все остальное, что в блоке состоит. Вы прекрасно все это знаете. Я не отказываюсь и всегда готов к этим встречам.

То, что я назвал, все это тормозит переговоры на самом деле. Никакого прорыва. Пока пятимся назад. Есть заявления – а есть жизнь. Жизнь, к сожалению, подтверждает истину, что Молдова к переговорам не готова на сегодняшний день.

Юлия Горлова, ИА «Sputnik»:

Всё чаще в Кишиневе, Брюсселе и других столицах звучит мнение о том, что Молдова может вступить в Евросоюз без Приднестровья. Ваше отношение к этому?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Объемный вопрос: за или против Европейского союза. Тут надо понимать суть – зачем. А чтобы понимать суть, я опять хочу коснуться истории – не такой давней, как можно было бы, но хотя бы 250-летней. Когда изучаешь историю этого края в разрезе хотя бы 250-летней давности, начинаешь что-то понимать. Ведь история циклична, это – спираль, и ничего нового не происходит. Вот обратите внимание, как жил этот край. Он назывался Бессарабия, Бессарабская губерния, потом был в различных государствах и так далее. Только смотрите, есть очень интересный момент. Край жил за чей-то счёт. За счёт Российской империи с 1812 года. Ведь, извините, отстроила Бессарабию именно Российская империя. Исторический центр кто построил? Российская империя. Производство появлялось и так далее – Российская империя. Потом, во времена оккупации либо аннексии, на этот счёт можно и поговорить дальше, был румынский период в истории Молдовы. То же самое – румыны инвестировали, Бессарабия жила за счёт Румынии. По большому счёту, это был убыточный край. Потом был Советский Союз, и Молдавская ССР жила за счёт Советского Союза. Это потом начали рассказывать, что якобы Молдавская ССР кормит весь Советский Союз. Это неправда. На самом деле Советский Союз дал рынок сбыта той продукции, которая производилась в Молдавской ССР. А я напомню, что такое советский период в истории Молдавской ССР. Вот, к примеру, как у них появился вуз медицинский. Знаете эту историю? Взяли из Ленинграда медицинский институт в полном составе – с преподавателями, кафедрами, библиотеками, лабораториями – и переместили в Кишинёв. Понимаете? И так многие вузы появились, формировалась система образования. На территории Молдавской ССР было создано более 550 крупных промышленных объединений, не говоря уже о мелких. Это была цветущая Молдова. Красавица. Самый лучший период в жизни этого края – это жизнь при Молдавской ССР – то есть за чей-то счёт. И вот вдруг – независимость. Состоялась независимость, и понесло людей: приватизациями, разграблениями и т.д. Из этих 550 объединений практически не осталось ничего. Все вы помните тракторный завод, завод производства бытовой техники, стиральных машин, холодильников, мебельные производства, большие межколхозсады и т.д. Это всё уничтожено. Уничтожены культурные центры, спортивные объекты. Это результат независимости, когда государство перестало жить за чей-то счёт. И вот появляется необходимость вернуться к тому, чтобы жить за чей-то счёт. Я так это понимаю. Европа – это самый лучший вариант на сегодняшний день. Был бы другой вариант, рассмотрели бы и его, но его пока нет. Жить за счёт Европейского союза. Конечно, людям рассказывают про демократию, про сладкую жизнь в Европе. Не вопрос. А какие требования будут предъявлены для интеграции в Европейский союз, кто знает? Вы знаете, Юлия? Что там потом будет прописано мелким шрифтом, знаете? Операция «мелкий шрифт», называется. Что будет предложено? Возможно, полное уничтожение сельского хозяйства. Возможно, полное уничтожение всей промышленности. Возможно, передача всей земли иностранным инвесторам. Я, может, фантазирую. А может быть, и нет. Я глубоко сомневаюсь, что современное руководство Молдовы навяжет свои требования Европейскому союзу и поставит свои условия: если мы войдем в Европу, мы хотим так-то. Я сомневаюсь. Всё говорит о том, что такого не случится. И вот когда люди будут голосовать за Европейский союз, они же будут думать каждый по-своему, они будут видеть свою картинку, но они не будут видеть правды, того, что за этим скрывается. Желание у руководителей Молдовы только одно – это жить за чей-то счет, потому что «нас спасут». Уже все, понимаете? Банкроты. И надо , так сказать, к кому-то прислониться. Это история, и это правда. А народу, конечно, выбирать и думать.

Я не против Европейского союза. Как я могу быть против Европейского союза? Это, в принципе, государства объединенные. Они, по большому счёту, объединены по многим принципам Советского Союза. Там много есть, наверное, и хорошего. Но я оцениваю всегда другие аспекты: отношение к человеку, к вероисповеданию, к ценностям. И для меня лично было, как душ холодный, когда я увидел открытие Олимпиады. 12 апостолов. Я хочу напомнить, что все эти 12 апостолов закончили свою жизнь в муках, в пытках. Только один умер в тюрьме своей смертью. Они святые люди, признанные всем миром. И тут группа каких-то недолюдей, извращенцев издеваются над памятью и над всем христианством. Вот это и есть Европейский союз. И мне страшно подумать, когда детям это будут преподавать в школах. А там преподают это в школах. Будут смотреть и объяснять, что это «правильно». Когда сжигается Коран, когда сжигается Библия в Европе, когда это охраняет полиция, я этого понять не могу. Это не свобода слова, это не демократия, это – вседозволенность, распущенность и какой-то идиотизм, в моем понимании. Об этом надо думать – что будет здесь, если будет Европейский союз. При этом есть и масса хорошего, не вопрос. Поэтому, конечно же, людям выбирать, люди пусть голосуют.

Что касается приднестровского народа, народ вправе решать свою судьбу. Но молдавские власти не хотят устроить референдум в Приднестровье. Они боятся. А почему боятся? Потому что мы воспитаны на наших ценностях, на наших традициях, на наших языках, на нашем понимании жизни, я считаю, на правильных, абсолютно правильных традициях этого общества. Наверное, думают о результате – об отрицательном. Может быть. Не знаю. Я за народ не могу говорить в этой части. Но они боятся даже спросить. А если у народа не спросили, никакого Европейского союза здесь не будет. Кстати, у Европейского союза есть одна норма, она прописана, что при вступлении в Европейский союз обязательно проводится референдум. Вот они его и проводят на территории Бессарабии исторической. И пусть народ делает выбор в этой части.

Тут можно ещё поговорить об одной важной теме. Всё-таки интеграция. Я хотел её соединить уже с этим вопросом, потому что кое-что меняется. О какой интеграции речь? Об интеграции с Молдовой либо интеграции с Европейским союзом? Спроси сейчас руководство: а что вы имеете в виду, интеграцию с чем? Если с Молдовой, то это одна интеграция. А если с Европейским союзом – другая интеграция, господа. Вступление в Европейский союз и жизнь за чей-то счёт означает потерю, по сути дела, суверенитета в некоторой части. И это не секрет. Это уже другая форма существования Молдовы. Так куда вы зовете нас? В Молдову, которая будет независима, которая будет самостоятельна, которая будет вот такая крепкая и со всеми будет дружить? Либо в какую-то псевдо-Молдову, которая уже будет частью какого-то территориального пространства? Определитесь. Мы-то должны это знать.

Здесь возникает еще больше вопросов. Поясню, какие. Для меня они очень важны как для Президента, как для человека, как для отца и деда, чьи дети и внуки ходят в школу, изучают историю. Я не поленился, взял учебник истории, по которым учат в Молдове детей. Он называется «История румын» или «Всеобщая история». Я «восхищен» в кавычках составителями этого учебника для 9-12 классов, теми, кто так тонко пытается обелить нацистских преступников, детоубийц, извращенцев и перенести все страдания народа на ту сторону, которая как раз не имеет к этому никакого отношения. Я приведу даже пару примеров. Внимательно почитайте их учебник истории. Маршал Антонеску – освободитель Бессарабии и «транснистрии». Освободитель, понимаете? Да, там пишут, что он сателлит Гитлера, что он, в принципе, нацист. Это есть в учебнике. Но и «освободитель», он значится как «освободитель». Берём дальше. Ясско-Кишиневская операция – советская оккупация Бессарабии. Понимаете? То есть Антонеску – освободитель в учебнике истории, по которому учат детей в школе с румынским языком обучения, а советский период – это оккупация. Про оккупацию я уже рассказывал. Это расцвет Молдавской ССР. Нормальная оккупация. Те составители хотя бы потрудились посмотреть в словаре Ожегова, в других источниках, что такое «оккупация». Есть признаки оккупации: создание гетто, концлагерей, запрет языков и так далее. Я что-то не помню, чтобы при Советском Союзе (я тогда здесь жил) были концлагеря, гетто, чтобы кому-то запрещали говорить на родном языке, наоборот, развивалось образование на молдавском языке (Молдавская ССР), развивалась промышленность и всё остальное. Это была жемчужина Советского Союза – Молдавская ССР. Так было.

А вот теперь я коснусь оккупации. На самом деле диктатор Антонеску был сумасшедшим человеком, шизофреником, массовым убийцей. Была оккупирована Бессарабия, была оккупирована так называемая «транснистрия». Что такое «транснистрия»? Люди, абсолютно не думающие, либо некоторые, наоборот, с умыслом называют Приднестровье «транснистрия» – территория за Днестром. Но исторически «транснистрия» – это территория, которая ограничивалась Днестром, Южным Бугом и Черным морем. Расстояние от Одессы до Жмеринки составляло, по-моему, 345 километров. Столицей была Одесса. Вот эта оккупационная территория, которую Гитлер передал под управление Королевской Румынии, называлась «транснистрией» со столицей в Одессе. Если подумать, какая «транснистрия» в Приднестровье, если столица Одесса? Что творилось на территории «транснистрии» – в оккупационной зоне? Пара примеров. 20 октября 1941 года Антонеску решил провести карательную устрашающую акцию. Понятно, партизаны, одно, другое... Он просто собрал 25 тысяч одесситов и расстрелял их. Это 20 октября 1941 года. 25 тысяч убитых за один день – взрослое население, старики, женщины, дети. Детоубийца, я говорил про это. И он – герой в учебниках истории. За время существования «транснистрии» – с августа 1941 по 1944 год, до освобождения, было убито – расстреляно, сожжено живьём – порядка 350 тысяч евреев, проживающих на территории так называемой транснистрии. Было создано порядка 170 концлагерей и гетто на территории «транснистрии». Это дело рук Антонеску, который «освободил» Бессарабию, «освободил» «транснистрию». А потом, когда румыны потерпели катастрофу под Сталинградом, понимая неизбежность судьбы «транснистрии» да и Бессарабии, в начале февраля 1943 года Антонеску проводит операцию под кодовым названием «1111». Цель данной операции – это вывоз всего с территории так называемой «транснистрии» и с территории Бессарабии. Всего. Рельсы разбирали. Было вывезено все производство. Абсолютно. У людей, чтобы они не занимались весенним севом, понимая, что урожай достанется уже освободительной Красной Армии, забирали лопаты, угоняли скот, обрекая их на голодную смерть. Вот это освободитель, понимаете? Это всё история, господа. Берите, читайте. И вот мы подходим к самому главному. Мы настолько разные с современной Молдовой и исторической Бессарабией, что трудно представить реинтеграцию, понимаете? Трудно. У нас разные герои. У нас это Жуков, это Рокоссовский, это Малиновский, это Толбухин, это Иван Солтыс, это Бочковский, это Полецкий – герои Советского Союза, и так далее, и так далее, и так далее. То есть тот советский народ, который уничтожил фашизм и нацизм, освободил народы Европы. А у них герои национальные – те, кто убивали сотни тысяч людей. Изверги, детоубийцы, насильники – герои. Какая реинтеграция? Вы поймите, здесь глубинные есть моменты. Это не просто пошел и поздоровался. Мы им вреда не желаем. Я хочу видеть соседнюю Молдову цветущим краем. Это нормально с точки зрения соседских отношений. Но мы разные абсолютно. И мы говорим-то на разных языках, мы думаем по-разному абсолютно. Всё, что я рассказал, прописано в учебниках истории, так учат поколение, понимаете? Поколение учат по этим документам. Поэтому, если они хотят идти в Европу, пусть голосуют, думают, что будет дальше, делают свой выбор. Я выскажу своё мнение, что касается истории вообще Бессарабии, бывшей Молдавской ССР. Конечно, люди думают всегда о светлом будущем. И, наверное, многие думают, что вот проголосуют за Европейский союз – и будет светлое будущее. Возможно. Но этого ещё никто не знает. Я знаю одно, что у этого края было только светлое прошлое под названием Молдавская Советская Социалистическая Республика. Светлое прошлое, которое стараются забыть и назвать оккупацией. А вот будет ли светлое будущее, время покажет. Но я им этого желаю.

Ну и заканчивая эту тему, она большая, объемная, все-таки хочу вернуться к термину «транснистрия». Вы знаете, есть знаки, символы, которые дискредитированы временем, историей, политиками, должностными лицами. Это символы фашизма и нацизма, которые запрещены нормальными цивилизованными государствами. Если взять музей Холокоста в Израиле, то там абсолютно справедливо указано, что «транснистрия» – это синоним слова «Холокост». Именно «транснистрия» принесла большие беды, смерть, унижения в наш край. Это и есть фашизм. «Транснистрия» – это дискредитация. По большому счёту, произошла историческая дискредитация этого слова. Это и есть фашизм, это и есть нацизм, это массовые расстрелы, это детоубийства, это Холокост. Поэтому буквально после празднования Дня Республики, когда Верховный Совет соберётся после парламентских каникул, я выступлю с законодательной инициативой о приравнивании термина «транснистрия» к символам фашизма и нацизма с соответствующим правовым обеспечением и развитием этой мысли. Нельзя у нас пользоваться термином «транснистрия». Нельзя. Это кровь, это страдания, это ненависть, это война. Есть хорошее слово Приднестровье. Можно его говорить на любом языке. Пусть учатся.

Демидецкий Вениамин, ИА «ТАСС»:

Вадим Николаевич, в Молдавии проживает много получателей российских пенсий, пособий. Правительство Молдавии присоединилось к санкциям антироссийским, всячески блокирует денежные переводы, банковское сотрудничество. В этой ситуации многие жители Молдавии обратились к банкам Приднестровья. Могут ли у них здесь также возникнуть какие-то проблемы?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

У нас постоянно возникают проблемы с расчетами, с банками. Буквально вчера снова были вопросы. Я не сомневаюсь, что Молдова пользуется боевыми действиями, пользуется разорванными отношениями и прибегает к давлению на Приднестровье. Не к реинтеграции, а к давлению. Это касается банковского сектора, это касается регистрации счетов наших предприятий, которые не регистрируются, которые закрываются и так далее. Поэтому, конечно, проблемы могут быть. И только в переговорах их можно решить. Хотелось бы их избежать, но, наверное, не получится.

Алла Иванченко, ИА «Новости Приднестровья»:

Депутат правящей партии Молдовы Шоймару заявил, что этой осенью в Молдове, возможно, будет запрещена деятельность Русской православной церкви. Что Вы об этом думаете?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Если он хочет всплеска гражданского неповиновения в Молдове, массовые протесты, акции и т.д., то пусть попробует это сделать. Я предполагаю, что всё это ведёт к серьёзному напряжению в Молдове. Во-первых, чтобы запретить храмы Русской православной церкви, надо хотя бы создать свою автокефальную молдавскую церковь, но этого решения нет. А кто это будет делать? Либо уйти в румынскую церковь. Это целый процесс. Не ему решать. Эти люди просто заявляют, не зная, что и о чём говорят, и как это делается, и что за этим в конечном итоге последует.

Вообще, бороться с верой нельзя. Если мы опять же посмотрим историю религии, каноничности церкви, то это тоже история 220-250 лет. В 1789 году светлейший князь Потёмкин-Таврический взял город Бендеры и крепость без боя. И, по сути, с 1789 года по 1791 год светлейший князь Потёмкин управлял Валахией, Молдовой со столицей Яссы и Бессарабией, уездным городом Кишинёв. Вот он управлял этой территорией. Российская империя в лице Потемкина-Таврического управляла этой территорией. Эта территория была в вассальной зависимости у турок. Русские выиграли определенные русско-турецкие войны. И наместник Потемкин-Таврический управлял этими землями. Конечно, были православные храмы, были православные церкви. Именно духовенство обратилось к Потемкину-Таврическому в период 1789 – 1790 гг. с просьбой перейти в Русскую православную церковь. Раньше они подчинялись формально Константинополю. У Константинополя ни силы, ни войск – ничего не было. А нужна была защита, потому что соседи спокойно жить не давали. Австро-Венгерская империя со своими моментами и так далее. То есть, по большому счёту, они ждали защиты русской короны, русского царя, царицы Екатерины Великой. Тогда, посоветовавшись с императрицей Екатериной Великой и с духовенством, было принято решение, что по желанию храмы Бессарабии, Валахии и Молдовы могут перейти под юрисдикцию Русской православной церкви (в данном случае Бессарабии). Так пошел переход от Константинополя под Русскую православную церковь.

Тогда Румынии как государства не было и в помине. И вот потом, когда было создано государство Румыния, около 150 лет назад, тогда по договоренности была образована Румынская православная церковь, и храмы стали румынскими на территории Валахии и Молдовы со столицей Яссы. Не путайте. А в Бессарабии они так и остались под Русской православной церковью. И вот только когда была оккупация, аннексия, как угодно пусть это называется, с 1918 по 1940 годы, с 1941 по 1944 годы, вот в этот период времени однозначно была румынизация бессарабской церкви. А потом опять они перешли к российскому патриархату. Поэтому, когда кто-то говорит, что мать-церковь румынская в Бессарабии, они просто не знают истории на самом деле. Если уж говорить про мать-церковь, так это, наверное, Константинополь. А потом была Российская империя, а затем уже румынская, но только во время таких тревожных времен, как, скажем, с 1918 по 1944-й. Вот и всё. Когда эти люди подобное заявляют, они либо ничего не знают, либо это чистый популизм. Но популизм опасный. Есть у нас коронавирус, есть там какие-то другие заболевания. А есть ещё другой вирус, который выедает мозг. Это нацистский вирус, фашистский вирус, наверное, какой-то религиозный вирус. Не знаю, как его назвать. Вот в этом беда. Люди не ведают, что творят, что говорят и что за этим последует. Поэтому дай бог им одуматься и не допускать потрясений в Молдове. Это им не надо.

Алла Иванченко, ИА «Новости Приднестровья»:

Вы неоднократно предлагали президенту Республики Молдова Майе Санду провести встречу на высшем уровне. Если вдруг она согласится, с чего бы Вы начали такой сложный разговор?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Да я не могу сказать, что разговор сложный. Что такое сложный разговор? Мы бы говорили на понятном языке, я так предполагаю. Обсудили бы темы мира, безопасности. Ничего в этом сложного нет. На самом деле сложно не переговариваться. А говорить всегда легко – когда люди разумные, нормальные, вменяемые. Уверен, что встреча состоялась бы, если бы госпожа Санду этого захотела. Но я не навязываюсь. Будет желание – будет встреча.

Наталья Кожухарь, Радио 1:

Вадим Николаевич, Госслужба по культуре уже объявила конкурс на разработку логотипа будущего года. Он посвящен приднестровской идентичности. Почему именно такая тематика? Почему именно сейчас так важно нам идентифицировать себя как приднестровский народ и никак иначе?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Я считаю, что одно из главнейших достижений не только современного Приднестровья, а этого края – Приднестровья как продолжения истории этого края – это создание и формирование приднестровского народа. Он есть. Если мы начнем рассуждать, какой народ здесь проживает. Вот какой народ здесь проживает? Румынский, как говорил Серебрян? Конечно, это ложь, это бред. Только молдавский? Нет. Только русский?  Нет. Только украинский? Нет. Какой еще? Болгарский, гагаузский, польский, немецкий? Нет, конечно же, нет. У нас проживает многонациональный приднестровский народ, состоящий из людей разных национальностей, этносов и этнических групп. Всего 72. Да, какой-то этнос может быть представлен 10 людьми, тем не менее – 72. Основные группы – это русские, украинцы, молдаване, много гагаузов, болгар, людей иных национальностей.

Приднестровский народ – многонациональный, неконфликтный, дружный. Это и есть наше достижение.  Надо это показать еще раз. В принципе, почитайте Стратегию развития Приднестровья, почитайте нашу государственную идею – там все это отображено. Тем не менее в Год приднестровского народа, однозначно, будет запланировано множество различных мероприятий. Логотип. Представьте себе группу людей в разных костюмах, которые будут олицетворять свою национальность. Русские, украинцы, молдаване, болгары, гагаузы, евреи, немцы, поляки, армяне и так далее. Дружный приднестровский народ. Можно ли это назвать логотипом? Наверное, нет. Картинка определяющая? Сто процентов – да. Это и есть наш приднестровский народ, это наше достижение. У нас никогда здесь не было национальных конфликтов.

Я хочу напомнить, как создавался приднестровский народ. Опять же, Потемкин-Таврический. Не только церкви хотели перейти под Российскую империю. Тогда Российская империя дала защиту жителям Бессарабии, Валахии, Молдовы (столица Яссы) от внешних воздействий. А вот после подписания Ясского мира в 91-м году граница определялась по Днестру. Турки возвращались, где-то с элементами мщения за то, что поклонились короне Российской империи. Екатерина Великая предложила тогда людям молдавской национальности перебраться с правого берега на левый, под защиту Российской империи. Их здесь никогда не было. Вот они сюда и переехали, образовались села. Посмотрите год образования всех молдавских сел, это соответствует исторической действительности. Кроме того, Екатерина Великая предложила всем жителям Российской империи переехать на пустынные земли исторического Приднестровья и заниматься здесь развитием. Здесь не было крепостного права, здесь было послабление в налогах очень серьезное, здесь давали наделы земли крестьянам. Край расцвел и очень быстро набирал определенный уровень своей истории. Сюда съехались люди разных национальностей, разных народностей. Много было и евреев, потому что им здесь дали право заниматься своей предпринимательской деятельностью. Они этим воспользовались. Так и был сформирован приднестровский народ. Потому это никакая не молдавская земля, никогда ею и не была. То, что люди проживают в молдавских селах, так это благодаря Екатерине Великой их предки пришли за защитой именно в Российскую империю. Это все приднестровский многонациональный народ.

Обратите внимание, мы развиваем все языки, все традиции, все обычаи. Не только русских, украинцев, молдаван, а абсолютно все. Это правильно, абсолютно верно, это правильное движение вперед. У нас полинациональное направление развития общества, а не мононациональное. Опять же, один из факторов (это как с церковью бороться): если хочешь взорвать общество изнутри, объяви страну мононациональной. Всё. Это однозначно конфликт, однозначно война, напряжение, возможно, революции. Это ошибка многих, кто пошли по пути мононационального развития.

Игорь Авренев, ТСВ:

Вадим Николаевич, вот мы уже говорили, что в Молдове сейчас больше проблем нет, кроме как правильно людям молиться, в какого бога верить… И если раньше они боролись с молдавским языком, то сейчас появились те, которые начали бороться с румынским языком. Вот что Вы по этому поводу думаете?

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Я выскажу своё мнение не как Президент, позвольте мне это сделать, а как просто человек, как человек, уважающий историю и своих соседей. На самом деле, конечно, есть румынский язык, никуда не денешься. Это нормально абсолютно. Есть государство Румыния, оно создано, есть и румынский язык. Но есть и молдавский язык, который более древний, чем румынский. И если взять молдавский язык, то все господари Молдовы – и Штефан Великий, и Александр Добрый, и Василий Третий, и все остальные – они все говорили на молдавском языке и писали на кириллице. Тому подтверждение: возьми любой храм, монастырь в Румынии – все иконы на кириллице. Это история. Потом было создано государство Румыния, появился румынский язык. Вопросов нет, он имеет право на существование. Но имеет право на существование и молдавский язык. Почему так в Молдове произошло? Это их история, это их путь, это их выбор. Они отказались от молдавского языка, они отказались от молдавской письменности, они отказались от молдавской истории. Они учат историю румын. Они учат на этой базе свой народ – как они хотят, воспитывая своих героев, которых я уже обозначил. Но нельзя бороться с языком. И с румынским тоже бороться нельзя. Ни в коем случае. Надо бороться за язык, понимаете? За молдавский язык нам здесь, в Приднестровье, не надо бороться. У нас он есть – официальный молдавский язык. Там – это их дело, пусть сами решают. Но бороться с румынским языком категорически нельзя. Это опасно. Прошло уже, извините, 33 года независимости Молдовы. За этот период времени, когда язык был румынский, выросло поколение, которое считает себя румынами и которое говорит на румынском языке. Это их выбор. И вы что, хотите забрать у процентов 30 населения Молдовы румынский язык? Наверное, это неправильно. Он есть. Румынский. Но есть и молдавский. Поэтому, если какие-то группы людей хотят вспомнить про молдавский язык, на это есть общественные организации, есть культурные общества. Есть какие-то пособия, есть Интернет. Развивайте, какие проблемы? Не надо бороться с одним языком ради другого. Это всё параллельно должно существовать. Захватывайте умы через свой молдавский язык, если вы считаете, что он ещё есть на той территории. Если нет, то это опять же ваш выбор. Мы свой выбор сделали. У нас есть молдавский язык. Более того, я убежден, что на территории Приднестровья проживает и небольшое количество людей, которые считают себя румынами. Они к нам приехали, они у нас остались, есть родственные связи, семьи и так далее. И что? Пусть будет и румынский язык в Приднестровье – как элемент, как 73-я, образно говоря, или 72-я народность, этнос. Нормально абсолютно. Если какие-то люди говорят в Приднестровье на румынском языке и считают себя румынами, никто с ними бороться не будет. Зачем? Если они имеют гражданство Приднестровья, я для них Президент, я за них отвечаю и несу ответственность. Они тоже, однозначно, находятся под моей защитой, под защитой государства со своим румынским языком. Это нормально абсолютно. Я ещё раз скажу, что есть приднестровский народ, многонациональный. Пусть они вольются в приднестровский народ. Никто же не против. Ну и, как я уже сказал, как румынский имеет право на существование, так и молдавский имеет право на существование. А там как раз борются с молдавским языком. Это плохо. Это плохо закончится.

Александр Карасёв, газета «Приднестровье»:

Вадим Николаевич, на будущей неделе начнётся новый учебный год, и дискуссионной темой остаётся среди родителей и в преподавательской среде вопрос: быть или не быть ЕГЭ. В России этот вопрос уже вынесен на обсуждение в Госдуму, где-то уже есть определённое мнение. Хотелось бы знать Ваше личное отношение к этой форме аттестации.

Вадим Красносельский, Президент ПМР:

Я, в принципе, не раз высказывался уже. Я противник ЕГЭ. Считаю, что это путь глобализации, чрезмерной цифровизации и лишения контакта «преподаватель-ученик». Это ошибка. Эту ошибку совершили в Российской Федерации. У нас стандарты образования российские. Мы не могли поступить по-другому, потому что наши дети потом не смогут поступать, допустим, в российские вузы. Я очень хочу, чтобы в России отменили ЕГЭ. Это моё личное мнение. И как только в России ЕГЭ отменят, то однозначно ЕГЭ прекратит существование и в Приднестровье. Это вот моё мнение, моё решение будет таковым. И, кстати говоря, я не одинок в этой части: министр просвещения и другие специалисты абсолютно поддерживают такой подход. Нельзя было минимизировать, исключать контакт, чистый контакт ученика, студента и преподавателя. Но знаете, что удивительно? Я смотрю на этих людей, которые принимают эти решения, и мне как-то непонятно. Ведь вы же, господа, сами получили классическое высшее образование в Советском Союзе. Вы не были какими-то бакалаврами, магистрами, вы сдавали нормальный экзамен, тянули нормальный билет. Что с вами случилось? Что не так? Вы, значит, плохие специалисты? Вы считаете, что вас учили плохо? Наверное, плохо, раз вы принимаете такие решения. Я рассчитываю всё-таки на здравый смысл. Всегда в Российской империи, в Советском Союзе было своё образование, отвечающее всем требованиям и нюансам именно многонационального общества. Кто придумал этих магистров, этих бакалавров? Не хочу ярлыки навешиват